Добро пожаловать на сайт Федерального министерства иностранных дел
Кете Кольвиц: женское тело и женское дело
Кете Кольвиц на фоне автопортрета, © picture-alliance / dpa
В прошлом веке в работах этой художницы многие видели только идеологию. Она рисовала революционных вакханок, пляшущих вокруг гильотины, и суровых крестьян, зловеще точащих косы. Однако главной в ее творчестве была тема материнства и самого страшного женского страха – потери ребенка.
Чтобы увидеть самую знаменитую работу Кете Кольвиц, необязательно идти в музей. На берлинском бульваре Унтер-ден-Линден, между Университетом имени Гумбольдта и Цейхгаузом, находится здание Нойе Вахе – "Новой караульни". Сейчас это мемориал, посвященный всем жертвам войны и тирании в Германии. С 1993 года в его главном зале выставлена "Пьета" – скульптура матери, обнимающей тело погибшего сына. Это творение Кольвиц. Не оригинал – его увеличенная копия. Над "Пьетой" проделано круглое отверстие. Когда Берлин заливают дожди, скульптура мокнет, когда идет снег, она мерзнет, когда город греет солнце, она тоже горит под его лучами.
Кете Шмидт родилась 8 июля 1867 года в Кенигсберге. В 12 лет с позволения родителей она начала брать уроки рисования. Училась в школах искусств для женщин в Берлине и Мюнхене (классические академии были для нее закрыты – девушек туда не принимали). В 1891 году Кете вышла замуж за врача Карла Кольвица, переехала с ним в столицу и открыла мастерскую по соседству с его медицинским кабинетом. Ее супруг в основном лечил рабочих – и именно их художница начала рисовать.
Несколько лет спустя она попала на премьеру спектакля "Ткачи" по пьесе Герхарта Гауптмана. Результатом стала серия графических работ "Восстание ткачей", которая была показана на Большой Берлинской художественной выставке. Жюри тогда рекомендовало вручить Кольвиц главный приз – "золотую медаль", но последнее слово осталось за императором Вильгельмом II, который наотрез отказался следовать этой рекомендации и назвал работы художницы Rinnsteinkunst – "искусством сточной канавы".
Зимой 1903 года заболели ее сыновья. Младший Петер быстро пошел на поправку, а вот старший Ханс, у которого обнаружили дифтерию, почти неделю находился на грани жизни и смерти. В одном из писем Кольвиц написала: "Ко мне пришло чудовищное осознание того, что в любую секунду жизнь моего ребенка может оборваться, и он уйдет от меня навсегда… Это самый ужасный страх, который я когда-либо испытывала".
Через пару месяцев, борясь с этим страхом, она сделала серию набросков под названием "Женщина с умирающим ребенком". И хотя смерть тогда угрожала Хансу, моделью для рисунков послужил Петер, а в виде матери Кольвиц изобразила саму себя. Когда эти работы были выставлены впервые, многие зрители отказывались на них смотреть. Художница не делала никаких "подпорок" в виде пейзажа или хотя бы одежды: на рисунке были только мать, сын – и обнаженное экзистенциальное одиночество.
В 1906-м произошел еще один скандал с участием царственной особы. Кольвиц сделала плакат для Немецкой выставки прикладного искусства, изобразив на нем портрет изможденной женщины с морщинами на лбу и кругами под глазами. Императрица Августа Виктория заявила, что не посетит экспозицию до тех пор, пока плакат не уберут.
Вскоре после этого художница завершила свою вторую знаменитую серию офортов – "Крестьянскую войну", посвященную народному восстанию XVI века. И здесь, средь мужчин, угрюмо рвущихся вперед, точащих косы, вспахивающих землю, снова возникал уже знакомый женский образ: серию завершало изображение матери, которая, подсвечивая фонарем усеянное трупами поле битвы, ищет среди павших своего сына.
Когда началась Первая мировая, Петер Кольвиц ушел на фронт. Он погиб в Бельгии в первые же месяцы боевых действий. Потеря младшего из детей (Петеру было всего 18) стала поворотным моментом и в жизни художницы, и в ее творчестве. Страдающий пролетариат постепенно уходит на второй план. На первый выходят глобальные темы: жизнь, смерть, материнство.
О работах Кольвиц начинают говорить в Европе. В 1917-м влиятельный берлинский издатель и галерист Пауль Кассирер организует масштабную выставку, посвященную ее 50-летнему юбилею. В 1919-м она становится первой женщиной, принятой в Прусскую академию искусств (вместе с членством художница получает и звание профессора). В том же году она зарисовывает в морге убитого Карла Либкнехта, одного из основателей Коммунистической партии Германии. Работа выполняется по просьбе семьи погибшего, а вслед за ней выходят литографии и гравюры на дереве, запечатлевшие прощание рабочих с лидером социалистического движения.
Ее творчество замечают и в Советском Союзе. Работы Кольвиц в 1924 году были представлены на "Первой всеобщей выставке немецкого искусства" в Москве, а в 1927-м художница сама посетила страну. Правда, искусство ее толковалось только в одном ключе – как "рисующее повесть о неприглядной жизни германского рабочего класса в эпоху капиталистического расцвета".
Современные исследователи видят не только идеологию (хотя Кольвиц действительно симпатизировала социалистам, а в ранней юности мечтала погибнуть на баррикадах). Куда интереснее то, как она сместила фокус в изображении женщины. Женские тела в ее работах напрочь лишены эротики и канонической "красоты". На них обрушиваются не мужские взгляды, а невзгоды в виде голода, бедности и болезней. Ее героини – не искусно подобранные модели, не романтические "прекрасные дамы", не загадочные аристократки и не визуальные аллегории. Субъекты, а не объекты. Матери, а не любовницы.
После прихода к власти национал-социалистов был введен негласный запрет на показ ее работ. Персональная выставка, приуроченная к 70-летнему юбилею, была отменена. Художнице предлагали убежище в Соединенных Штатах. Она отказалась, опасаясь, что навлечет репрессии на членов своей семьи. В начале Второй мировой Кольвиц пережила еще две страшные потери. Сначала от болезни скончался ее муж. Вслед за ним ушел старший внук Петер, названный в честь дяди, – он сгинул в боях на Восточном фронте.
В 1944 году она получила личное приглашение от принца Эрнста Генриха Саксонского, большого поклонника ее таланта. Художница переехала в коммуну Морицбург под Дрезденом, где и скончалась в 1945-м, всего за две недели до окончания войны. В последние годы она продолжала рисовать матерей, сжимающих в объятиях детей, а в качестве "эпиграфа" ставила цитату из романа Гёте "Годы учения Вильгельма Мейстера": "Saatgut soll nicht vermahlen werden" ("Зерна, предназначенные для посева, не должны быть перемолоты").
Дом, в котором больше полувека располагалась ее мастерская, был уничтожен бомбежками, однако улица в районе Пренцлауэр-Берг, на которой здание находилось, теперь называется Кольвицштрассе. Только в одной Германии открыты три музея Кете Кольвиц (в Берлине, Кёльне и Морицбурге). Еще один работает в бельгийском Кукеларе.
Официальный сайт Музея Кете Кольвиц в Берлине www.kaethe-kollwitz.de
Ксения Реутова