В этом году исполняется 110 лет со дня его рождения.

Его богословские тексты и революционное видение института церкви, а также активная роль в движении Сопротивления в годы Третьего рейха и мученическая смерть в концлагере за месяц до окончания Второй мировой войны превратили немецкого антифашиста Дитриха Бонхёффера (Dietrich Bonhoeffer) в одного из самых влиятельных протестантских теологов ХХ века.

В семье Дитриха Бонхёффера его решение изучать богословие встретили прохладно. Его отец, известный немецкий психиатр Карл Бонхёффер, мечтал о более "земной" профессии для своего сына, к тому же богословие в высшем обществе – а к нему на протяжении многих поколений принадлежала их семья – в то время не считалось "престижной" академической дисциплиной. Всего у Бонхёфферов было восемь детей, Дитрих – был шестым по счету.

Теологическая карьера у Бонхёффера, впрочем, складывалась крайне удачно – в 21 год он защитил кандидатскую работу по теологии, в 25 стал приват-доцентом, после чего отправился на стажировки в Барселону, Нью-Йорк и Лондон. Как позднее писал Бонхёффер, теологом он, впрочем, стал гораздо раньше, чем христианином.

Праведник Сопротивления
В 1931 году он становится пастором берлинской церкви Ционскирхе в то время в неблагополучном районе Пренцлауэрберг, а также начинает преподавать в Берлинском университете им. Гумбольдта. После прихода к власти национал-социалистов Бонхёффер отказался присоединиться к движению "Немецкие христиане", поддерживавшему политику Третьего рейха. "Если сел не в тот поезд, нет смысла бежать по коридору в противоположном направлении", – считал он.

Показать изображение крупным планом

Закрыть

Отношение Бонхёффера к институту церкви становится все более сложным: в своих выступлениях он настаивает на полном отделении церкви от государства, и выступает за то, чтобы церковь не оставалась в стороне, когда государство злоупотребляет своей властью. Бонхёффер также активно изучал методы социального сопротивления Ганди (он даже ездил к нему в Индию) и размышлял над их возможным применением в немецкой протестантской церкви.

Не менее революционным для того времени были теологические идеи пастора: Бонхёффер ввел концепцию "безрелигиозного христианства", в рамках которой говорил о “совершеннолетии человека”, переросшего потребность в божественном покровительстве. В центре его теологической концепции – богочеловек Иисус Христос, соединяющий в себе духовное и земное, а земной путь христианина – это жизнь здесь и сейчас, в принятии своей ответственности и в том, чтобы быть человеком – не столько перед Богом, сколько перед самим собой.

Мученическая смерть
В конце 30-х годов Бонхёффер примкнул к группе заговорщиков, планировавших покушение на Адольфа Гитлера и свержение нацистского правительства. Во время поездок в США и Великобританию Бонхёффер передавал информацию от участников движения Сопротивления местным властям. В 1943 году он был арестован и помещен в берлинскую тюрьму гестапо, а после неудачного покушения на Гитлера 20 июля 1944 года отправлен в концлагерь Бухенвальд.

Бонхёффер был повешен 9 апреля 1945 года в концентрационном лагере Флоссенбюрг по специальному распоряжению Гитлера. Накануне ему удалось совершить свое последнее богослужение. Бонхёффер, считавший смерть “главным праздником, перед смертью», сказал своим сокамерникам: “Это – конец, но для меня – начало жизни”. Ему было всего 39 лет.

Один из последних богословских текстов Бонхёффера – стихотворение "Von guten Mächten treu und still umgeben" (на русский язык не переведено), написанное им во время заключения в гестапо в декабре 1944 года:

Von guten Mächten treu und still umgeben,
behütet und getröstet wunderbar,
so will ich diese Tage mit euch leben
und mit euch gehen in ein neues Jahr.

Noch will das alte unsre Herzen quälen,
noch drückt uns böser Tage schwere Last.
Ach Herr, gib unsern aufgeschreckten Seelen
das Heil, für das du uns geschaffen hast.

Und reichst du uns den schweren Kelch, den bittern
des Leids, gefüllt bis an den höchsten Rand,
so nehmen wir ihn dankbar ohne Zittern
aus deiner guten und geliebten Hand.

Doch willst du uns noch einmal Freude schenken
an dieser Welt und ihrer Sonne Glanz,
dann wolln wir des Vergangenen gedenken,
und dann gehört dir unser Leben ganz.

Lass warm und hell die Kerzen heute flammen,
die du in unsre Dunkelheit gebracht, führ,
wenn es sein kann, wieder uns zusammen.
Wir wissen es, dein Licht scheint in der Nacht.

Wenn sich die Stille nun tief um uns breitet,
so lass uns hören jenen vollen Klang der Welt,
die unsichtbar sich um uns weitet,
all deiner Kinder hohen Lobgesang.

Von guten Mächten wunderbar geborgen,
erwarten wir getrost, was kommen mag.
Gott ist bei uns am Abend und am Morgen
und ganz gewiss an jedem neuen Tag.

Ирина Михайлина