Добро пожаловать на сайт Федерального министерства иностранных дел
Побег с препятствиями: 35 лет знаменитой речи Ханса-Дитриха Геншера
МИД ФРГ Ханс-Дитрих Геншер (справа) в посольстве ФРГ в Праге, 30.09.1989 года, © picture-alliance/ dpa
"Мы прибыли, чтобы сообщить вам, что сегодня ваш выезд…", – глава МИД ФРГ Ханс-Дитрих Геншер так и не смог закончить предложение – его речь утонула в овациях. 30 сентября 1989 года правительство Восточной Германии разрешило выехать на Запад тысячам беженцев, которые собрались в посольстве ФРГ в Праге.
Эти события, как считают историки, ускорили падение Берлинской стены. Germania-online восстанавливает хронику 35-летней давности и рассказывает о том, что происходило в Праге и за ее пределами в те сентябрьские дни.
Первые трещины в Берлинской стене появились летом 1989 года. ГДР к тому моменту уже находилась в глубоком кризисе. Экономика не росла. Внешний долг достиг 20,9 млрд долларов. Социалистическая единая партия Германии (СЕПГ) потеряла доверие избирателей. Общественная активность нарастала, все громче раздавались требования реформ, однако руководство страны не желало к ним прислушиваться.
Зато изменения начались у соседей. В 1988 году в Венгрии был смещен с должности генеральный секретарь Янош Кадар. Местный парламент принял пакет новых законов, предусматривающих свободу собраний, партий и прессы. Весной 1989-го новое правительство объявило о решении демонтировать защитные линии на границе Венгрии с Австрией. 27 июня новостные ленты всего мира облетел исторический кадр. Министры иностранных дел Алоиз Монк и Дьюла Хорн перерезали огромными кусачками колючую проволоку на участке границы в венгерском городе Шопрон. Жест, кстати, был чисто символическим: к тому времени демонтаж уже почти завершился, и проволоку активно сдавали на металлолом.
Граждане ГДР по-прежнему не могли свободно выезжать на Запад, но у них была возможность без проблем отправиться в отпуск в одну из дружественных соцстран. После новостей из Венгрии озеро Балатон стало одним из главных туристических направлений. Тысячи людей приезжали туда якобы на отдых, а потом обращались в посольство ФРГ за разрешением на въезд в Западную Германию. К августу под Будапештом появился целый лагерь беженцев. В ночь с 10 на 11 сентября венгерское правительство, окончательно переставшее справляться с потоком "туристов", объявило, что откроет свои границы без одобрения восточногерманского или советского руководства. После этого миграция из ГДР приняла характер массового бегства.
Восточные немцы начали обращаться в другие диппредставительства ФРГ в странах социалистического лагеря, например, в Варшаву. Вторым по популярности после венгерского стало посольство в Праге. Оно располагалось в Лобковицком дворце – барочном здании XVIII века с красивым садом. 19 августа 1989 года там укрылись 123 беженца. К концу сентября их было уже 4,5 тысячи. Работать в такой обстановке сотрудники посольства не могли. Консульскому отделу пришлось переехать в одну из пражских гостиниц.
На узеньких улочках чешской столицы в те дни скопилось множество брошенных "Трабантов" и "Вартбургов". Владельцы оставляли их, прекрасно понимая, что не будут возвращаться на своих машинах домой. Чешский писатель Яхим Топол, ставший свидетелем событий, вспоминал в интервью: "У всех этих людей были груды одеял, они несли рюкзаки с едой, дети плакали, роняя игрушки. Мне это напомнило группы беженцев во времена войны. Я до сих пор убежден, что исход восточных немцев стал началом нашей собственной революции".
Территорию посольства, конечно, быстро закрыли, но граждан ГДР это не остановило. Они перелезали через забор и ночевали в саду. В Прагу прибыли журналисты западных изданий и телекомпаний. Обитатели лагеря общались с ними через ограждения, объясняя, что ситуация ухудшается с каждым днем. "У нас тут женщина сегодня родила прямо под открытым небом", – рассказал один из беженцев. На помощь пришли специалисты Красного креста. Они обеспечили жителей лагеря палатками и установили туалеты. В сентябре для детей стали проводить уроки – все-таки учебный год уже начался.
В середине месяца в Праге пошли проливные дожди. Сад превратился в болото. Беженцы часами стояли в грязевых лужах в очереди в туалеты – кабинок было всего 22, и на всех их не хватало. Полевая кухня не справлялась. Место в палатках закончилось. Некоторые спали на ступеньках дворца. Ситуация становилась катастрофической.
27 сентября на заседании Генеральной ассамблеи ООН в Нью-Йорке министр иностранных дел ФРГ Ханс-Дитрих Геншер начал закулисные переговоры с коллегами из ГДР и Чехословакии. Он прекрасно понимал, что движет беженцами. После войны Геншер сам оказался на территории ГДР и в 1952 году через Западный Берлин – стены тогда еще не было – бежал в ФРГ.
Его позиции в правительстве Западной Германии в тот момент были не самыми сильными. Летом 1989 года в журнале Spiegel появилась статья, автор которой задавался вопросом: "Когда же наступит время после Геншера?" Подводило и здоровье. Весной глава МИД перенес сложную операцию на мочевыводящих путях, а в конце июля – еще и инфаркт. Врачи строго-настрого запретили ему любые нагрузки. Однако он их не послушал.
В Нью-Йорке Геншер быстро нашел слабое место своих оппонентов. Он понял, что руководство Восточной Германии хочет любыми способами сохранить лицо и укрепить свой пошатнувшийся суверенитет. На встрече с главой МИД ГДР Оскаром Фишером Геншер предложил два варианта выхода из кризиса. Согласно первому, Восточная Германия должна была выдать разрешения на выезд беженцев и проштамповать их паспорта прямо в посольствах. Согласно второму, люди должны были поехать на Запад на поездах без оформления документов, но через территорию ГДР.
Фишер пытался тянуть время и обещал, что вот-вот свяжется с генсеком Эрихом Хонеккером. Министр иностранных дел Чехословакии Яромир Йоханес тоже отказывался от решительных действий. 28 сентября Геншер попросил о личной встрече главу советского МИДа Эдуарда Шеварднадзе и получил приглашение в посольство СССР. Личного автомобиля в Нью-Йорке у немецкого министра не было, и, чтобы не добираться по пробкам, он воспользовался помощью обычного дорожного полицейского. Тот, узнав, кого и к кому нужно везти, посадил Геншера в свою машину и включил мигалку. "Есть ли там дети?" – спросил во время встречи Шеварднадзе. "Их много", – ответил Геншер. После этого советский министр пообещал помочь.
29 сентября глава МИД ФРГ вылетел из Нью-Йорка в Бонн. 30 сентября он узнал, что руководство ГДР согласилось на второй вариант – выезд беженцев на Запад через территорию Восточной Германии. Геншер, который знал, что восточные немцы вряд ли смогут довериться своим властям, потребовал разрешения сопровождать поезда вместе со своим коллегой, министром внутренних дел ФРГ Рудольфом Зайтерсом. В Восточном Берлине сначала ответили согласием, но буквально через пару часов неожиданно снова ушли в отказ. Лишь после напряженных телефонных переговоров было решено, что поезда все-таки будут сопровождать чиновники из Западной Германии, но не уровня министров.
Вечером того же дня Геншер был уже в Праге. Сотрудники посольства пытались провести его в здание через боковой вход, но беженцы, сидевшие на ступеньках и подоконниках, все равно заметили министра. "Геншер здесь! Люди, это Геншер!" – тут же пронеслось по всему лагерю. Около семи часов глава МИДа вышел на освещенный одной-единственной лампой балкон Лобковицкого дворца и произнес перед замершей в нетерпении толпой историческую фразу: "Мы прибыли, чтобы сообщить вам, что сегодня ваш выезд…" ("Wir sind zu Ihnen gekommen, um Ihnen mitzuteilen, dass heute Ihre Ausreise…") Конец предложения со словами "стал возможным" утонул в криках, аплодисментах и свисте. Измученные люди обнимались, целовались и поздравляли друг друга с тем, что мечта стала реальностью.
Когда выяснилось, что ехать придется через ГДР, лагерь снова заволновался. "Я даю личную гарантию, что с вами ничего не случится", – пообещал Геншер. Меньше чем через два часа из Праги в баварский город Хоф отправился первый состав, прозванный "поездом свободы". За ним последовали еще четыре. Правда, территория посольства после этого опустела лишь на время. Приток мигрантов из ГДР уже невозможно было остановить. В начале октября сад перед дворцом снова заняли тысячи людей. Но до падения Берлинской стены оставались считанные недели.
Только потом стало известно, что с Геншером тогда почти неотступно находились два врача. Его мучила аритмия, и на балконе он держался за парапет, чтобы не упасть от усталости и напряжения. "Мы тогда ничего не заметили, – вспоминал посол ФРГ в Праге Герман Хубер. – Лишь когда он спросил мою жену, есть ли какое-то тихое место, где можно ненадолго присесть, я вдруг понял, насколько он измучен".
Сам министр называл часы, проведенные в посольстве, одними из самых трогательных и важных в его жизни. "ГДР не смогла пережить того, что случилось в Праге, – говорил он позже в интервью. – Никто не мог сказать, как и когда конкретно все произойдет, но было очевидно, что у этого тяжелого удара по Берлинской стене будут долгоиграющие последствия".
Сейчас посольство Германии в Праге находится все в том же Лобковицком дворце. Федеральное правительство на протяжении нескольких лет вело с властями Чехии переговоры по покупке здания, мотивируя свой интерес особым значением дворца для истории страны. Они не увенчались успехом, но зато сторонам удалось заключить договор об аренде сроком на 50 лет. В саду, где когда-то располагался лагерь беженцев, теперь стоит скульптура под названием "Шагающий Трабант". Знаменитый гдровский автомобиль с человеческими ступнями вместо колес напоминает о тех, кому осенью 1989 года удалось доказать, что никакие стены не могут стоять вечно. Особенно если против них голосуют ногами.
Ксения Реутова
