Маленькие каменные квадратики площадью 10 на 10 см, окованные латунью, вмонтированы в мостовые многих немецких, австрийских и других европейских городов и призваны напоминать людям о судьбах жертв нацизма. На латунной пластине выгравировано имя, год рождения и место смерти человека, который когда-то там жил. Пешеходы, проходя мимо, останавливаются и читают написанное. А один такой камень послужил чудесному знакомству берлинской девушки Марии Клечевской и 93-летнего Пауля Куттнера, когда-то берлинского еврея, а ныне американского гражданина. Его родители погибли в концлагерях, а сам он чудом избежал смерти.

– Я много раз проходила мимо камня около нашего подъезда, на котором было написано "Здесь жила Маргарете Куттнер, урожденная Френкель, родилась 1884-м, погибла в Освенциме в 1943 году". Мне стало интересно: а выжил ли кто-либо из родственников Маргарете? В интернете я нашла воспоминания ее сына Пауля. Он выжил, попав в Англию по программе Kindertransport (спасательная операция, в ходе которой  более 10 тысяч детей из Германии, Австрии, Чехословакии, Польши и вольного города Данцига, считавшихся евреями, были перевезены в Великобританию – ред.). Потом перебрался в США, стал писателем. В своей книге "Endless Struggle" он описал все, что с ним случилось, – рассказывает Мария Клечевская.

Судьба Куттнера оказалась удивительнее любого киносценария. Куттнер лично сталкивался лицом к лицу с Гитлером и Герингом, причем при весьма необычных обстоятельствах. Он вместе с матерью стал свидетелем последней проповеди известного пастора-антифашиста Мартина Нимёллера (евреи Куттнеры были евангелистами – ред.), того самого, который написал  знаменитое стихотворение "Когда они пришли...", переведенное на десятки языков ("Когда нацисты пришли за коммунистами, я молчал, я же не коммунист..."). Сразу после нее Нимёллера арестовали.

По доносу соседки Пауля чуть не забрали в гестапо. Подростка спасли вырезки про фюрера из газет, лежавшие на столе – мальчик готовился к школьному сочинению про Гитлера. В другой раз от верной смерти Куттнера спасла... картошка. Клубнями хозяин овощной лавки, где Пауль подрабатывал летом, засыпал его, когда за ним пришли гестаповцы.

– Эта история меня очень тронула, – признается Мария Клечевская. –  Поэтому когда на наш подъезд повесили объявление, что будут закладывать два новых "штольперштайна", я уже не могла не пойти.

Показать изображение крупным планом

Закрыть

Это были камни в память о тех, кто выжил и пострадал в Холокосте – в честь самого Пауля Куттнера и его сестры Аннемари. На церемонию собрались несколько соседей по дому и приехал из США сын Пауля Куттнера. Он попросил присутствующих записать видео-приветствие для отца.

– Я что-то пронзительное сказала в камеру... а через какое-то время мне по почте приходит бумажное письмо из Нью-Йорка от самого Пауля Куттнера! Там были слова благодарности за внимание к его истории и теплые слова. В ответ я написала большое письмо о том, как я счастлива, как тронута, как это важно – связь людей, времен и стран. Так началась наша с ним переписка!

Общение в эпистолярном жанре Марии и Пауля длится уже почти год.

– В письмах мы не столько обсуждаем прошлое, сколько говорим о настоящем. Он рассказывает о своих планах. Вот, например, в последнем письме прислал мне фотографию четы Клинтонов, и сказал, что он на выборах хочет голосовать за Хилари Клинтон, – улыбается Мария. – А я пишу ему о своей жизни.

На рождество Пауль Куттнер прислал Марии из Нью-Йорка большой рождественский кекс. А Мария в знак благодарности отослала ему раритетную чугунную печатную машинку – машинка Пауля сломалась, а компьютером он не пользуется.

– Машинка дошла, и в письме он написал, что на точно такой же его отец, который был врачом, печатал рекомендации для своих пациентов, – вспоминает Мария Клечевская. – Правда, не знаю, сумел ли он ее наладить – там была старая сухая лента...

– Да, машинка работает, я как раз напечатал на ней и отправил Марии очередное письмо! – рассказывает Пауль Куттнер корреспонденту Germania-online по телефону. Пауль Куттнер рад, что судьба послала ему знакомство с Марией Клечевской. – И передайте Марии большой привет и огромное спасибо, что она проявила интерес к истории моей семьи!

В 80-е годы Пауль Куттнер приезжал в Берлин. И пришел по адресу, по которому когда-то жил....

– Я пытался зайти в свою бывшую квартиру. Звонил в дверь несколько раз, но тогдашний жилец так и не открыл мне – видимо, принял за грабителя.

У 93-летнего Куттнера – ясный ум и прекрасная память. Свои встречи с Адольфом Гитлером и Германом Герингом он помнит в деталях.

Показать изображение крупным планом

Закрыть

Паулю было тогда десять лет, и его отец работал врачем на киностудии в Бабельсберге. Куттнер часто навещал отца и однажды увидел, как в студию с толпой офицеров входит Гитлер. Пауль с отцом оказались по разные стороны "живого" коридора. Мальчик попытался к нему перебежать, споткнулся о провода и упал. Гитлер подошел к ребенку, помог ему подняться, поинтересовался, все ли в порядке, и даже потрепал по щеке и приобнял.

– Встреча с Гитлером тогда сделала мою жизнь намного проще. Я – один из ныне живущих, а может, и вообще уже единственный в мире, кого Гитлер обнял на людях. Эта сцена потом была многократно показана в кинохронике. В школе я стал "звездой". Благодаря тем кадрам меня никто не обзывал "грязным жидом" или "неарийцем". Однако встреча с фюрером не уберегла мою семью: мне по программе Kindertransport пришлось иммигрировать в Англию, что спасло мою жизнь, но мои родители погибли в концлагерях. Мать в Освенциме отравили газом. Отец погиб в концентрационном лагере Терезиенштадт.

Лицом к лицу Пауль Куттнер столкнулся и с другим предводителем национал-социалистов – Германом Герингом.

– В 37-м году у отца случился удар. Друг устроил его в хорошую больницу, где Куттнер-старший был единственным неарийским пациентом. Чтобы в больнице к нему относились хорошо, на пижаме он носил Железный крест, которым его наградили во время Первой мировой. Когда я в очередной раз пришел его навестить, вокруг больницы собралась толпа. Я зашел в лифт, а за мной туда же зашли лифтер и Геринг с офицером охраны. Лифт застрял на несколько секунд и Геринг спросил меня, к кому я еду. Я ответил, что к отцу. В итоге мы вышли вместе на этаже и отправились в палату к отцу. Геринг сам был ветераном Первой мировой и тоже награжден Железными крестами 1 и 2 класса, поэтому с уважением относился к "коллегам". Он увидел у отца на пижаме железный крест и очень развеселился: сказал, что это – единственный наряд, на который ему в голову не приходило приколоть свой крест. Отец с Герингом побеседовали, вспомнили войну и на прощание Куттнер-старший сказал ему "До свидания!". Геринг после секундного раздумья ответил ему "Ауфвидерзейн!". Это также был, наверное, один из немногих моментов, когда кто-либо из национал-социалистов сказал на людях "До свидания", вместо традиционного национал-социалистического прощания с вытянутой вперед рукой.

Александр Павлов

26.01.2015