Показать изображение крупным планом

Закрыть

Сегодня каждый ребенок знает огромных пятнистых длинношеих обитателей саванны, однако для ученых жирафы во многом остаются загадкой. "Про носорогов, например, в пятьдесят раз больше публикаций, чем про жирафов", – сетует генетик Аксель Янке из франкфуртского Центра исследования климата и биологических форм. Он и его коллеги впервые подвергли исследованию геном жирафов. Ученые пришли к поразительному выводу: существует не единственный биологический вид жирафа, а целых четыре, которые не скрещиваются в дикой природе.

До сих пор биологи исходили из того, что, несмотря на внешние различия, речь идет об одном биологическом виде – Giraffa camelopardalis – с девятью вариациями внутри него. На эти подвиды животных делили на основе их окраса, рожек и места обитания. Генетический анализ показал, что между собой все виды жирафов связаны примерно, как белые и бурые медведи. "Все животные, правда, очень похожи друг на друга. Но эти четыре группы представляют собой самостоятельные виды", – говорит Янке.

Ученые предложили заменить нынешнее, единое, название вида четырьмя новыми: это обитающий в Южной Африке, Намибии и Ботсване южный жираф (G. giraffa); жираф Масаи (G. tippelskirchi) родом из Танзании, Кении и Замбии; сетчатый жираф (G. reticulata), который водится в Кении, Сомали и южной Эфиопии; а также северный жираф (G. camelopardalis), обитающий разрозненными группами в центральной и восточной частях континента.

К открытию биологов привело изучение генетических родственных связей между всеми живущими в дикой природе Африки большими популяциями "рослых" животных. Для этого была сделана репрезентативная выборка генов из клеточных ядер жирафов. Анализ показал, что последний общий предок этой четверки биологических видов жил примерно 400 тысяч – 2 миллиона лет назад. Это соответствует времени, которое необходимо для того, чтобы млекопитающие образовали новый вид. "Результаты исследования просто поразили нас, – признается Аксель Янке. – Ведь жирафы очень подвижные животные, у них была масса шансов скреститься в дикой природе".

Материал для исследований немецких ученых в течение последних десяти лет вместе с коллегами собирал биолог Джулиан Феннесси (Julian Fennessy). В 21 африканской стране, в том числе в охваченных гражданской войной регионах, они собрали 190 проб тканей диких жирафов, среди которых представлены все девять разновидностей животных, ранее считавшиеся подвидами одного вида.

"Хотя численность живущих в дикой природе жирафов в последние годы резко сократилась, до сих пор на этот факт общественность едва ли обращала внимание", – утверждает Феннесси. В 2009 году он основал в Намибии фонд "Giraffe Conservation Foundation", – это первая организация, занимающаяся исключительно защитой жирафов. По мнению ученого, после разделения популяции на разные виды экологи и активисты воспримут ситуацию гораздо серьезнее.

Охотничьей мишенью жирафы становятся из-за шкуры и мяса. В некоторых африканских регионах бытует поверье, что с помощью жирафьего мозга или костного мозга можно вылечить СПИД. В других областях животное убивают из-за хвоста, который используют как мухобойку. Кроме того, сокращается и ареал обитания этих животных. По словам Джулиана Феннесси, за последние два десятилетия численность популяции жирафов уменьшилась больше чем на треть. На данный момент в дикой природе обитает немногим больше ста тысяч жирафов.

В Красную книгу Всемирного союза охраны природы жирафы до сих пор не занесены. Это, по мнению Анне Ханшке (Anne Hanschke) из немецкого представительства Всемирного фонда дикой природы, частично объясняется тем, что не было точных данных о численности популяции. К тому же, считает Джулиан Феннесси, у жирафов есть определенная "проблема с имиджем": панда вызывает умиление, тигр – страх, а слон поражает воображение, тогда как жирафы у многих людей ассоциируются со скукой.

Однако уже до конца этого года статус жирафов в Красной книге может измениться. При этом эксперты считают, что после официального подтверждения результатов исследования ситуация, возможно, окажется более драматичной, чем предполагалось. Потому что два из четырех открытых биологических вида могут быть признанными находящимися под угрозой уничтожения: северных жирафов осталось меньше пяти тысяч, а сетевых – около восьми тысяч.

Исследователям же еще предстоит процесс типологизации животных – отличить один вид от другого отнюдь не просто. Основной критерии при этом – это то, что жирафы разных видов не спариваются друг с другом. А для Акселя Янке сейчас самым захватывающим остается вопрос возникновения четырех биологических видов. Франкфуртский ученый выдвигает гипотезу, что скрещиванию видов могли препятствовать реки или другие физические барьеры. "О жирафах мы знаем очень мало, но одно не подлежит сомнению: они не пересекают рек, – говорит немецкий генетик. – Именно речные системы в течение последнего миллиона лет могли поспособствовать развитию автономных биологических групп".

Арина Попова