Главные герои сериала – отец и сын, которые после семейной трагедии пытаются начать жизнь заново. Они переезжают в огромную панельную многоэтажку, населенную жильцами-маргиналами. Довольно быстро персонажи понимают, что в доме происходит что-то странное. Здание захвачено таинственной злой силой, которая поглощает все живое. Режиссером проекта стал Томас Штубер, автор гдровских драм "Герберт" и "Между рядами". Отца играет Чарли Хюбнер, его сына-подростка – Тристан Гёбель, актер, известный по ролям в фильмах "Чик", "Золотая перчатка" и "Зачетный препод 3". Корреспондент Germania-online поговорила с Тристаном о съемках в сериале, о жизни на ферме и о большой семье, в которой почти все дети успели попробовать себя в кино.

– Где проходили съемки "Жить"? Где на самом деле находился этот страшный дом?

– Сериал снимался в берлинском районе Бух, в здании заброшенного военного госпиталя. Вид у него и правда был обшарпанный. Перед тем, как мы туда попали, нужно было убедиться, что для съемочной группы это безопасно, что на нас ничего не обвалится в процессе работы. Вокруг здания стояли только наши трейлеры и оборудование. Больше там не было ничего. Мобильная сеть не ловилась, телефоны не работали. Жутковатое место. Так что, с одной стороны, мы были в Берлине, а с другой, все равно чувствовали себя немного отрезанными от мира.

– Был ли ты до этого знаком с режиссером Томасом Штубером?

– Нет, мы не были знакомы. Я вообще не могу похвастаться знанием каких-то имен. Я знаю в основном тех режиссеров, в фильмах которых снимался сам. Но Томас оказался очень открытым человеком, с ним в любое время можно было обсудить все съемочные моменты. Он внимательно выслушивал наши предложения. И всегда четко говорил, чего хочет.

Показать изображение крупным планом

Закрыть

– По отдельным репликам и деталям легко догадаться, что персонажи сериала родом из Восточной Германии. Предыдущие фильмы Томаса Штубера тоже были посвящены этой теме, он сам вырос в Лейпциге. Но как ты думаешь, почему гдровское прошлое так важно именно в этой истории?

– Вообще-то эпоха там четко не обозначена. И мы много раз спрашивали у Томаса: "Когда разворачиваются эти события? Ближе к нашему времени или в далеком прошлом?" Он так и не дал нам ответа. Время действия в сериале осталось некой абстрактной идеей. Но лично мне кажется, что гдровская одежда, стационарные телефоны и другие детали нужны для усиления общей атмосферы, для создания особого эмоционального фона.

– Что было самым сложным в процессе съемок?

– Сцены, в которых мой герой полностью терял над собой контроль. Был день, когда мы сделали дублей сто, наверное. Утреннего времени нам не хватило, мы сходили на обед, а после этого продолжили. И это странные ощущения. Ты выкладываешься, играешь, затем как ни в чем не бывало ешь, болтаешь с коллегами, потом возвращаешься на площадку – и все по новой. А в кадре накал должен остаться тем же. Нужно снова войти в то же раздробленное состояние, отдать всего себя, отпустить эмоции. Забыть о том, как это неловко – рыдать перед другими людьми.

– Ты начал карьеру в три года. И я знаю, что из пятерых детей в твоей семье четверо – актеры. Твоя младшая сестра Гвендолин Гёбель играла в сериале Netflix "Тьма" ("Dark"). Есть ли между вами конкуренция?

– Мы действительно в детстве все вместе снимались в кино, но продолжают актерскую карьеру только двое: я и моя младшая сестра. У остальных пока другие занятия. Брат, например, учится. Но конкуренции нет. И зависти тоже. Мы всегда радуемся друг за друга. Когда моя сестра получила роль в "Тьме", я был счастлив. Потому что это крутой проект, он очень отличается от всего, что снималось в Германии раньше. Ну и потом, стриминги набирают популярность. Люди все чаще смотрят Netflix, Sky или Amazon и все реже – обычное телевидение.

Показать изображение крупным планом

Закрыть

– Пик моей популярности пришелся на тот период, когда вышел "Чик" Фатиха Акина (в России картина известна под названием "Гуд бай, Берлин!" – прим. ред.) Каждый раз, когда я оказывался в большом городе, меня узнавали по десять, а то и по двадцать человек. Многие хотели поговорить о фильме. Сначала это было ужасно весело. "Чик" стал хитом, меня все знают, круто! Но с тех пор прошло больше четырех лет, я даже внешне изменился. Сейчас все спокойнее. А в период пандемии я и в людных местах-то не бываю.

– Как тебе удается соединять работу в кино и жизнь обычного тинейджера?

– Мы с семьей живем на ферме. Сюда приятно возвращаться после каких-то долгих съемок. Прийти, почистить конюшню, клетки для кроликов. Мне кажется, это здорово помогает в борьбе со звездной болезнью. Потому что вот ты сыграл главную роль в известном фильме, плакаты с твоим лицом висят во всех городах, люди узнают на улицах. И тебя переполняет ощущение собственной значимости. А потом ты приезжаешь домой, и мама тебе говорит: "Сходи-ка приберись в курятнике". Такие вещи отрезвляют. В нашей деревне живет всего человек сто. Здесь, понятное дело, никто ко мне не подходит. Так что после всех встреч и премьерных показов, которые сильно выматывают, можно спокойно погулять, отдохнуть, расслабиться. Жизнь за городом мне очень нравится.

– В одном из газетных материалов о тебе я прочитала, что однажды ты отказался от роли, потому что режиссер хотел, чтобы ты обрезал волосы. Это условие до сих пор сохраняется? Коротко ты не стрижешься?

– Да, мои предпочтения с тех пор мало изменились. Я до сих пор ношу длинные волосы. В детстве мне казалось, что это мой фирменный знак. Среди детей-актеров было не так много длинноволосых мальчиков. И на самом деле в сценарии "Жить" была сцена, в которой моего героя должны были побрить налысо. Это тот эпизод, где я и Ниндзя, которого играет Бела Габор Ленц, стоим перед зеркалом и рассматриваем наши тела. Но я пришел к Томасу Штуберу и спросил: "А нам обязательно это делать? Может быть, найдем другое решение?" Он пошел мне навстречу и сценарий переписал. В данном случае это было возможно, потому что правки не меняли суть сцены. Она и так была достаточно интимной. В общем, можно сказать, что за длину волос я по-прежнему переживаю. Но если завтра мне предложат какую-то большую и интересную роль, для которой потребуется короткая стрижка, то я не стану сразу отказывать авторам. Я перечитаю сценарий, подумаю. И если мне действительно захочется это сыграть, то волосы я обрежу.

– Есть ли у тебя планы покорить Голливуд? В этом году много говорили и писали о Хелене Ценгель – юной немецкой актрисе, которая после роли в фильме "Крушители системы" прославилась и поехала в Америку сниматься с Томом Хэнксом. Тебе бы хотелось чего-то подобного?

– Если говорить о популярности и узнаваемости, то в Германии, мне кажется, тоже можно стать большим актером. Это видно на примере Тиля Швайгера или Элиаса М'Барека. Они известны далеко за пределами родной страны. В то же время, разумеется, у меня есть интерес к американским или британским постановкам. Мир говорит по-английски, у этих фильмов совсем другой радиус распространения. А еще это другие производственные масштабы. Только так, например, мог быть создан "Властелин колец". В детстве это был мой проект мечты, я был заворожен и декорациями, и костюмами, и ландшафтом. Если меня когда-нибудь пригласят во что-то подобное, соглашусь без раздумий.

В России сериал «Жить» ("Hausen") доступен в "Амедиатеке".

Беседовала Ксения Реутова