Добро пожаловать на сайт Федерального министерства иностранных дел
Рут Лойверик: властительница грез
Ее карьера в большом кино продолжалась всего 13 лет – для "важнейшего из искусств" не самый длинный срок. Однако за это время ей удалось сделать то, о чем другие актеры мечтают всю жизнь: с ее лицом ассоциируется целая эпоха.
На 92-м году жизни скончалась Рут Лойверик – главная звезда послевоенного немецкого кинематографа.
Любимой актрисой Рут Лойверик была Грета Гарбо. Этот факт рассказывает о немецкой звезде куда больше, чем другие строчки из официальной биографии. Лойверик восхищали то чувство собственного достоинства, с которым Гарбо держалась в кадре, ее отчужденность – временами, конечно, мнимая – и ее нездешняя красота. Первый фильм с голливудской дивой она посмотрела в десять лет и тогда же решила, что тоже станет актрисой.
Сначала она играла в театре. Падерборн, Мюнстер, Бремен, Любек, Гамбург – к 25 годам у Лойверик уже был внушительный послужной список. В кино она впервые снялась в 1950-м. Это была роль второго плана в фильме "Тринадцать под одной шляпой" (Dreizehn unter einem Hut). На съемки Лойверик попала по счастливой случайности: она в последний момент заменила уже утвержденную актрису, которой приступить к работе помешала болезнь. Однако создатели фильма были настолько недовольны результатом, что прямо заявили дебютантке: "Вы талантливы, но недостаточно фотогеничны. Камера вас не любит. Ваше место – на театральных подмостках".
Несмотря на столь жестокий вердикт, через два года актриса предприняла вторую попытку. Ее утвердили на главную роль в картине "Отцу нужна жена" (Vater braucht eine Frau). По жанру это была чистая комедия: дети, озабоченные состоянием своего овдовевшего родителя, находят ему подружку в лице уставшей от профессии фотомодели (поразительно, что второй ролью Лойверик, которую совсем недавно признали "нефотогеничной", стала героиня с такой биографией). Ее партнером по фильму был актер Дитер Борше. Их слаженный комедийно-мелодраматический дуэт настолько полюбился зрителям, что они тут же потребовали продолжения.
Стереотип о неподходящей внешности был разбит. Критики восхищались ее выразительным лицом, царственной осанкой и сдержанностью, за которой угадывалась буря эмоций. Лойверик называли "королевой мелодрамы": в последующих картинах она довела до совершенства образ женщины, которая не сгибается под ударами судьбы и до конца борется за свое счастье.
Увы, немецкое кино 50-х не могло предложить своим звездам то, чего они заслуживали. В отличие от литературы и изобразительного искусства, кинематограф в ту эпоху старательно избегал острых тем. Поход на новый фильм для многих зрителей был бегством от суровой реальности и призраков недавно завершившейся войны. Продюсеры и режиссеры это прекрасно понимали. Любимыми жанрами на протяжении целого десятилетия оставались комедии и "хайматфильмы" – идиллические зарисовки о сельских уголках (Альпы, Шварцвальд, Люнебургская пустошь, Боденское озеро), обитателям которых каким-то чудесным образом удалось "проспать" все трагедии первой половины XX века.
В фильмографии Лойверик главным "хайматфильмом" является "Семья Трапп" (Die Trapp-Familie) – перенесенные на большой экран мемуары австрийской певицы Марии Августы фон Трапп. Позже по книге был поставлен легендарный бродвейский мюзикл, а вслед за ним – оскароносная картина "Звуки музыки", прославившая актрису Джули Эндрюс.
Лучше горных пейзажей могли быть только экскурсы в далекое прошлое. В кинотеатры вернулись костюмные мелодрамы о немецких монархах разных эпох. На Рут Лойверик королевские одежды сидели идеально: она не была аристократкой по происхождению, но аристократизма ей было не занимать. В 1955-м она появилась в роли Елизаветы Баварской в фильме "Людвиг II: Блеск и падение короля" (Ludwig II: Glanz und Ende eines Königs), а в 1957-м сыграла боровшуюся с Наполеоном прусскую королеву Луизу в драме "Королева Луиза" (Königin Luise).
Еще одним популярным продуктом немецкого киноконвейера стали экранизации классики. Лойверик и здесь имела невероятный успех. Над трагической судьбой ее Эффи Брист из фильма "Осенние розы" (Rosen im Herbst) рыдала вся Западная Германия. А Томас Манн, увидевший актрису в главной роли в ленте "Королевское высочество" (Königliche Hoheit), которая была поставлена по его роману, назвал ее "женщиной выдающейся респектабельности".
Эта характеристика – убийственно меткая. Рут Лойверик стала воплощением своей эпохи. Ей не были свойственны легкомыслие и ребячество, она не кичилась своей сексуальностью, не бросалась на баррикады и не нарушала никаких табу. В ее игре, даже если это были комедийные роли, всегда ощущалась нота меланхолии, которая магически воздействовала на публику и придавала глубину самым легкомысленным и далеким от реальности сюжетам.
Со своим временем она не сходилась, пожалуй, лишь в одном. Пока персонажи Лойверик на экране отважно боролись за самостоятельность, реальные немецкие фрау все еще не решались в полный голос заявить о своих правах. Картина 1959 года "Идеальная женщина" (Die ideale Frau) воспринималась современниками почти как научная фантастика: главная героиня становилась мэром пусть и совсем крошечного, но все-таки городка. А годом раньше фурор в прокате произвела "Тайга" (Taiga), где Лойверик играла несгибаемую женщину-врача в советском лагере для немецких военнопленных.
Как и Грета Гарбо, она смогла уйти вовремя. В 1962 году в Оберхаузене был подписан знаменитый манифест, в котором молодые режиссеры провозглашали смерть "папиного кино". На Германию надвигался смерч по фамилии Фассбиндер, а вместе с ним – интеллектуальная эквилибристика Клуге, метафизические искания Вендерса, безумные экспедиции Херцога и "неудобные" экранизации Шлёндорфа.
Карьера Лойверик, по странному совпадению, закончилась в 1963-м. После этого она соглашалась только на отдельные роли на телевидении. Актриса пережила два развода: первый – с актером Хербертом Флайшманом, второй – со знаменитым оперным баритоном Дитрихом Фишером-Дискау. В 1969 году Рут Лойверик вышла замуж за офтальмолога Хайнца Пурпера и поселилась с ним в Мюнхене, где и прожила до своей кончины. "Я никогда не считала кинематограф "фабрикой грез", – говорила она. – Для меня он всегда был скорее грезой, чем фабрикой".
Ксения Реутова
18.01.2016