Добро пожаловать на сайт Федерального министерства иностранных дел
Женщины Баухауса: Гунта Штёльцль и волшебный ткацкий станок
Мастера Баухауса: (слева направо) Йозеф Альберс, Хиннерк Шепер, Георг Мухе, Лазло Мохоли-Наги, Херберт Байер, Йоост Шмидт, Вальтер Гропиус, Марсель Бройер, Василий Кандинский, Пауль Клее, Лионел Файнингер, Гунта Штёльцль и Оскар Шлеммер (фото 1926 года), © picture alliance / akg-images
К 100-летию Баухауса Germania-online открывает цикл материалов о знаменитых женщинах, имена которых вписаны в историю легендарной художественной школы. Наша первая героиня – Гунта Штёльцль, художница, которая доказала, что ткацкое дело тоже может быть искусством.
Студенческое удостоверение Гунты Штёльцль – один из самых известных документов Баухауса. В 1927 году художница собственной рукой зачеркнула в нем слово "Studierende" ("Учащаяся") и исправила его на "Meister" ("Мастер"). Она стала первой и единственной женщиной, возглавившей мастерскую в экспериментальной художественной школе. Ее коллегами были Пауль Клее и Василий Кандинский, Оскар Шлеммер и Ласло Мохой-Надь, Марсель Бройер и Герберт Байер. Фотографии той эпохи представляют собой необычное зрелище: группа мужчин в однотипных строгих костюмах и она – эмансипированная дама в юбке чуть ниже колен и с модной короткой стрижкой.
Гунта Штёльцль родилась в 1897 году в Мюнхене в семье учителей. С призванием она определилась рано и уже в 17 лет поступила в местную школу искусств и ремесел, где занималась художественной росписью, керамикой и созданием витражей. В разгар Первой мировой Штёльцль добровольно прервала обучение, записавшись на курсы медсестер Красного Креста. В полевых госпиталях на линии фронта она проработала два года. Вскоре после возвращения молодая художница услышала об открытии в Веймаре новой школы, провозгласившей равенство между прикладными и изящными искусствами. Она собрала портфолио из зарисовок, сделанных во время войны, и отправилась с ним в Баухаус.
Не каждая девушка того времени решилась бы на такой поступок. В отличие от мюнхенского заведения, в котором училась Штёльцль, у Баухауса еще не было ни успешных выпускников, ни репутации. В воспоминаниях художница всегда благодарила прогрессивных родителей: те не мешали дочери идти своей дорогой. Уже тогда Штёльцль сильно отличалась от сверстниц. Например, она обожала ходить в горы и часто ночевала в одной хижине с друзьями-мужчинами, что расценивалось как вопиющее нарушение норм приличия. Во время работы в Красном Кресте она решительно отстаивала права раненых и однажды даже добилась отстранения одного из докторов.
Первые месяцы в Веймаре – это был испытательный срок – она занималась тем же, чем в Мюнхене: настенными росписями и работой со стеклом. В 1920 году Гунта Штёльцль стала студенткой Баухауса, и ей даже была назначена стипендия. Правда, успехи в учебе едва не затмила неудача в личной жизни: в том же году была расторгнута ее помолвка с первым возлюбленным, художником Вернером Гиллесом. Штёльцль так сильно переживала расставание, что даже подумывала уйти из Баухауса.
В этот момент директор школы Вальтер Гропиус предложил ей перейти в ткацкую мастерскую и взять на себя часть организационной работы. Судя по дневникам Штёльцль, она была уверена, что таким образом любимый руководитель хотел отвлечь ее от тяжелых мыслей. "Теперь у меня есть ощущение, что я больше не могу отделить свою жизнь и судьбу от Баухауса, и это огромный источник силы", – писала художница.
В реальности, как считают современные исследователи, дело обстояло по-другому. Равные права мужчин и женщин в Баухаусе декларировались только на словах. Если студенты могли жить в одном из зданий при школе, то студенткам приходилось снимать комнаты в городе. Ткацкая мастерская до прихода туда Штёльцль открыто именовалась "женским отделением". Отсев проводился еще на этапе приема: преподаватели настоятельно советовали абитуриенткам выбирать не архитектуру или работу по металлу, а традиционно женские ремесла, среди которых ткачество было на первом месте.
Формально мастерскую возглавлял художник и архитектор Георг Мухе, но к своим обязанностям он относился без должной ответственности ("женское дело", как и было сказано). Его ассистентка Хелене Бёрнер тоже не пользовалась у учащихся авторитетом. Фактически студентки были предоставлены самим себе. Гунта Штёльцль, личность деятельная и к тому же всерьез увлеченная новыми задачами, шаг за шагом реформировала учебный процесс.
Она экспериментировала с композицией и цветом, изучала различные производственные техники, осваивала новые материалы и проверяла их износостойкость. За вдохновением ездила в Италию. Научилась красить ткани, взяв дополнительный курс в другой художественной школе, расположенной в Крефельде. Ткацкое дело было для Штёльцль воплощением главных принципов Баухауса: творить вещи для нового мира, совмещая простоту и сложность, красоту и функциональность. Как и другие преподаватели, она писала теоретические статьи, и в одной из них объявила, что работа с текстилем тоже может быть искусством: ткачество – это эстетическая система, единство формы, композиции, цвета и материала.
Отдельного упоминания заслуживают ее совместные работы с Марселем Бройером, который в Баухаусе занимался дизайном мебели. Это было не просто творческое сотрудничество – в первой половине 20-х Штёльцль и Бройер встречались. Вместе они создали три знаменитых стула Баухауса: "Африканский стул" с высокой спинкой, сплетенной из ярких тросов, стул с текстильным клетчатым декором и стул "Василий" из согнутых металлических труб, названный в честь Василия Кандинского (полоски ткани для первого экземпляра изготовила именно Гунта Штёльцль).
В 1927 году руководство Баухауса признало ее заслуги. К тому времени школа уже переехала из Веймара в Дессау, Мухе ушел со своего поста, и Штёльцль официально возглавила мастерскую. Еще через год Мартина Гропиуса на посту директора сменил Ханнес Мейер, провозгласивший курс на еще большую утилитарность и разработку образцов для промышленного дизайна. Настенные панно, покрывала, шторы и другие работы Штёльцль и ее учениц пользовались огромной популярностью и превратили ткацкую мастерскую в одно из самых финансово успешных отделений Баухауса.
В 1929 году Гунта Штёльцль вышла замуж за Арье Шарона, архитектора из Палестины, и родила дочь Яэль. Обстановка в Германии тем временем накалялась. Художница всегда считала себя аполитичной, но само ее существование вызывало бурное общественное неодобрение: немка с еврейским мужем, которая вместо того, чтобы выполнять свой женский долг, продолжала вести занятия с младенцем на руках. Однажды Штёльцль обнаружила на двери квартиры свастику. В 1931 году она ушла из Баухауса и переехала в Швейцарию, в Цюрих, где вместе с двумя бывшими студентами открыла собственную ткацкую мастерскую.
Обратно в Германию художница так и не вернулась. В 1936 году она развелась с Шароном, во время Второй мировой вышла замуж за писателя Вилли Штадлера и в 46 лет родила вторую дочь, Монику. В Швейцарии она продолжала работать над образцами текстиля для интерьерного дизайна и одежды, а в последние годы жизни вернулась к созданию гобеленов. Она знала, что вошла в историю искусства: ее работы после войны приобретали лучшие музеи мира, от нью-йоркского MoMA до лондонского Музея Виктории и Альберта.
До 80 лет Штёльцль продолжала ходить в горы. Компанию ей часто составляли бывшие коллеги и ученики. По воспоминаниям Моники Штадлер, каждое лето их семейный дом заполняли "люди из Баухауса", которые рассказывали невероятные истории об учебе в Веймаре и Дессау. После смерти художницы и ее второго мужа дочери приняли решение обнародовать личные дневники матери: сейчас это важнейший источник сведений о том, что представляла собой изнутри одна из самых удивительных художественных школ XX века.
Ксения Реутова
